19.02.2023 | Leave a comment Содержание being перевод и транскрипция, произношение, фразы и предложениясуществительноеприлагательноеФразыПредложенияДобавить комментарийперевод на русский, синонимы, антонимы, произношение, примеры предложений, транскрипция, определение,значение, словосочетанияВарианты Варианты Предложения со словом «being» Невозможность перевода Франца Кафки Преимущества работы переводчиком I being перевод и транскрипция, произношение, фразы и предложенияПосмотрите слово being на новом сайте wordcards.ru! [ˈbiːɪŋ]существительное существо (человек) бытие (существование, жизнь) суть (сущность) пребывание (нахождение)Множ. число: beings.Синонимы: essential, gist, pith.прилагательное настоящий (сущий)Синонимы: regular.Фразыhuman beingчеловеческое существоbeings on earthлюди на землеterrestrial beingземное бытиеhistorical beingисторическое существованиеliving beingживая сущностьbeing in powerпребывание у властиПредложенияBeing able to make onself understood in English is vastly different from mastering the language perfectly. Возможность быть понятым по-английски сильно отличается от владения языком в совершенстве.The child was told to apologize for being rude to the guests.Ребёнку сказали извиниться перед гостями за свою невоспитанность.I’m sorry for being late.Прошу прощения за опоздание.I don’t like being treated like a child.Мне не нравится, когда со мной обращаются как с ребёнком.Computers are constantly being improved.Компьютеры постоянно совершенствуются.Ten million hectares of ancient forest are being cleared or destroyed every year. Please consider the environment before printing this e-mail.Десять миллионов гектаров древних лесов очищается или уничтожается каждый год. Пожалуйста, подумайте о природе перед тем, как печатать это письмо.It’s odd being in here after so long.Странно снова здесь быть спустя долгое время.I’m being completely serious right now.Я сейчас абсолютно серьёзен.She smiled, not being able to help it.Она не сдержалась и улыбнулась.There is more pleasure in loving than in being loved.Любить — большее удовольствие, чем быть любимым.All human beings are mortal.Все люди смертны.Human beings are created to create things.Люди сотворены, чтобы творить.That is because human beings are mammals.Это потому, что люди — млекопитающие.Human beings are gifted with infinite potential.Человеческие существа одарены бесконечным потенциалом.Human beings are different from animals in that they can think and speak.Человеческие существа отличаются от животных тем, что они могут думать и говорить.Human beings are powerless before nature.Люди бессильны перед лицом природы.And then she remembered that human beings could not live in the water.А потом она вспомнила, что люди не могут жить в воде.On the whole human beings want to be good, but not too good and not quite all the time. В целом человеческие существа хотят быть хорошими, но не слишком хорошими, и не все время.Roughly 14% of all the human beings that have ever existed are alive today.Где-то четырнадцать процентов когда-либо живших людей сейчас живут.I hope that one day, all human beings will live in a world of peace and freedom.Надеюсь, что однажды всё человечество будет жить мирно и свободно во всём мире.Добавить комментарийНа данной странице следует оставлять комментарии, относящиеся к слову being. Текст комментария может быть только на русском или английском языке.Для общих комментариев по сайту следует использовать раздел Отзывы и предложения.Следующие комментарии ()перевод на русский, синонимы, антонимы, произношение, примеры предложений, транскрипция, определение,значение, словосочетанияВарианты (v1)Варианты (v2)being [ˈbiːɪŋ] сущсуществоср, живое существо(creature, living being)heavenly being – небесное существоliving human being – живое человеческое существоbeing on this earth – существо на землебытиеср, существованиеср(genesis, life)social being – общественное бытиеdivine being – божественное существованиесуть, сущностьж(essence)angelic being – ангельская сущностьчеловекм(human)rational being – разумный человекпребываниеср, нахождениеср(stay, location)being [ˈbiːɪŋ] прилнастоящий(present)being [ˈbiːɪŋ] причявляющийся(constituting)находящийся(situated)be [biː] гл was (were), beenбыть, являться, стать, оказаться, оставаться, считаться, явиться(constitute, become, appear, remain, consider)be home – быть домаbe the result – являться результатомbe a sensation – стать сенсациейbe the loser – оказаться в проигрышепроисходить, бывать(happen)находиться, стоять, лежать(stay, stand, lie)be under control – находиться под контролемсоставлять, составить(make)be an exception – составлять исключениезаключаться, состоять(consist)be the fact – заключаться в томидти, проходитьbe on foot – идти пешкомbe registered – проходить регистрациюотноситься(apply)nounсуществоbeing, essence, entity, thing, existence, wightбытиеbeing, existence, entityсуществованиеexistence, subsistence, being, life, essenceчеловекman, person, human, individual, human being, beingжизньlife, living, existence, being, time, breathсутьpoint, core, substance, heart, gist, beingживое существоcreature, being, breather, organismплоть и кровьbeingadjectiveявляющийсяbeing, appearing, sittingнаходящийсяbeingсуществующийexisting, being, present, existent, in existence, extantПредложения со словом «being» Then, in such a tight pipe, there are so many immune cells that are being trained there. Кроме того, в такой плотной трубе есть много иммунных клеток, которые там тренируются. This is because our small intestine is actually a huge neat freak, and it takes the time in between digestion to clean everything up, resulting in those eight meters of gut — really, seven of them — being very clean and hardly smelling like anything. Это потому, что наш маленький кишечник на самом деле страшный чистюля, и ему требуется время между пищеварением, чтобы очистить всё, в результате чего эти восемь метров кишечника, семь из них на самом деле очень чистые и едва ли чем — то пахнут. We know this, for example, in stressful situations, when there are transmitters from the brain that are being sensed by our gut, so the gut will try to lower all the work, and not be working and taking away blood and energy to save energy for problem-solving. Мы знаем это, например, по стрессовым ситуациям, когда определённые мозговые нейромедиаторы передают команду кишечнику, из — за чего кишечник будет стараться приостановить всю работу, чтобы не забирать кровь и энергию и сохранить ресурсы для решения проблемы. Now, as an artist, I am creating different lives for my models in order to give them the experience of being someone else in reality. Сейчас как художник я создаю различные жизни для своих моделей, чтобы дать им возможность побыть кем — то ещё в реальности. They are captured at the moment when they believe in being someone else entirely. Я снимаю их в тот момент, когда они верят полностью в то, что могут быть кем — то другим. It gives us the very real feeling of being important and powerful in order to influence our reality. Они дают нам чувство собственной важности и власти над собственной реальностью. With a handheld strobe, they can explore the sculpture, and discover thousands of cell-sized robots hard at work, leaping in and out of the optic nerve, being deployed to the retina to repair it. С ручным стробом они могут исследовать скульптуру и видеть тысячи роботов размером с клетку, усердно работающих, прыгающих взад — вперёд по оптическому нерву, помещённых в сетчатке для её восстановления. Now, in the real-world gene therapy and gene therapy research, healthy genes are being administered to unhealthy cells using viruses. В реальном мире в генной терапии и исследованиях генной терапии здоровые гены могут быть доставлены к больным клеткам с помощью вирусов. Instead of being sealed off in an automobile, I ride my bike, take buses and trains and walk a lot. Вместо того, чтобы запираться внутри автомобиля, я вожу велосипед, езжу на автобусах и поездах и много хожу. A friend, Kelly Pierre-Louis, said, Being strong is killing us. Моя подруга, Келли Пьер — Луис, сказала: «Наша сила нас убивает». Everywhere, people were dying and being killed, losing their lives from disease, overwork, execution and starvation. Повсюду люди умирали, их убивали, они погибали от болезней, от измотавшей их работы, от казней и голода. Now, this wartime study actually ended up being so successful that scientists did it again. Это послевоенное исследование было настолько успешным, что учёные повторили его. Now that means that poverty leaves a really lasting scar, and it means that if we really want to ensure the success and well-being of the next generation, then tackling child poverty is an incredibly important thing to do. Это значит, что бедность оставляет действительно устойчивый след, и значит, если мы и правда хотим обеспечить успех и благополучие следующего поколения, то искоренение детской нищеты является невероятно важной задачей. It was the second day of being in a cell. Шёл второй день моего задержания. Yes, and I clearly remember the feeling of fear and being threatened, and tension rising up between me and the interrogator when we talked about politics. Да, и я чётко помнила чувство страха и угрозы и напряжение между мной и следователем, когда мы говорили о политике. Is that still true today, because the office people are starting to realize that working in the office and being in the office may not be the same thing anymore. Актуально ли это сейчас, ведь многие офисные работники уже начали замечать, что работать в офисе и находиться в офисе — уже не обязательно одно и то же. I mean, cities have always been regarded as being more energy-efficient, but let me tell you, repopulating the countryside can be eco too. Жизнь в городах всегда считали более энергоэффективной, но послушайте, заселение деревни тоже может быть экологически чистым. And a key theme in AI is being able to understand intelligence by creating our own computational systems that display intelligence the way we see it in nature. И ключевая тема в ИИ — это понимание разума путём создания вычислительных систем, которые демонстрируют разумное поведение, как мы видим его в природе. In each of these systems, being able to understand how to design the rules of engagement and being able to create good collective behavior becomes a key to realizing these visions. В каждой из этих систем способность понимать, как разработать правила взаимодействия, и умение создавать слаженное коллективное поведение становятся ключами к реализации этих идей. So I remembered that I usually see fogs in Yungay, so after setting sensors in a number of places, where I remember never seeing fogs or clouds, I reported four other sites much drier than Yungay, with this one, María Elena South, being the truly driest place on Earth, as dry as Mars, and amazingly, just a 15-minute ride from the small mining town where I was born. Я помнил, что часто видел туманы в Юнгае, поэтому после размещения датчиков в местах, где, как я помнил, никогда не было ни туманов, ни облаков, я обнаружил четыре других места, более засушливых, нежели Юнгай, как например, Мария — Елена Саус — по — настоящему самое сухое место на Земле, такое же сухое, как Марс, расположенное всего в 15 минутах езды от небольшого шахтёрского городка, где я родился. I was not comfortable with women being seen as only victims in society. Мне было дискомфортно от того, что женщин воспринимали в обществе только как жертв. I mean learning institutions, places where young people, young minds are being shaped. Не возле образовательных учреждений, где молодёжь, молодые умы, проходят огранку. So in retaliation, they impose a similar tax on all goods being imported from the US, and a little game of tit-for-tat ensues. В ответ на это Мексика введёт аналогичную пошлину на все товары, ввозимые из США, и начнётся игра в «кто кого». Is there more to life than being happy? Помимо счастья, есть ли в жизни что — то ещё? Their practice also involved serving all of creation through small acts of love, which meant being kind even when people wronged you. Их практика также включала в себя служение всему мирозданию с помощью небольших проявлений любви, что означало проявлять доброту, даже если люди плохо с тобой поступили. Caitlin and I met in the summer of 2011, and we bonded around being working moms and trying to keep our very energetic boys busy. Лорен Арледж: Кейтлин и я познакомились летом 2011 — го, когда мы обе вертелись как белки в колесе, cовмещая работу и занятия со своими непоседливыми сыновьями. And my boys were curious as to why the event was being organized, and this led to some very interesting family conversations. И мои мальчикам было интересно, почему решили организовать марш, и это привело к нескольким очень интересным семейным беседам. And perhaps most importantly for our relationship, we have made the commitment to each other that our friendship is way more important than either of us being right or winning a conversation about politics. И, возможно, самым важным для наших взаимоотношений стало обоюдное соглашение, что наша дружба намного важнее, чем правота любого из нас или победа в споре о политике. And we can get to 105 miles from the center of Berlin without burning a single drop of fuel, being transported only by wind currents. И через 170 километров достигаем центра Берлина, не используя ни капли сгораемого топлива, передвигаясь исключительно при помощи потоков ветра. We had gaming culture, all of a sudden, and references to Grand Theft Auto being made. И вот у нас уже общая игровая культура и отсылки к видеоигре GTA. However, with a closer look at this particular piece, we can see that this tunic being worn was elaborately decorated, which has led many researchers to believe this was actually a statue of a king performing his religious functions. Однако, посмотрев внимательнее на этот кусочек, мы можем увидеть, что туника была искусно украшена, это заставило многих исследователей думать, что это была статуя короля во время религиозной церемонии. We need your help to reclaim the history that is being lost. Нам нужна ваша помощь, чтобы восстановить потерянную историю. The system is set up to prevent something like that from happening without a judge being involved. Система создана для защиты от подобных вмешательств без задействования судьи. Encryption protects your information from being inexpensively and opportunistically collected. Шифрование защищает вашу информацию от легкодоступного нелегального сбора. The danger of the single story is still being realized. Опасность единственной точки зрения всё ещё существует. You know, I could paint the whole house if I had a chance, but when I grew up, I knew being an artist was not an option, Знаете, я мог бы расписать весь дом, бы была возможность, но, повзрослев, я понял: быть художником мне не светит. I worked with children who had to choose between getting an education and actually being forced into marriage. Я работал с детьми, которым нужно было выбирать между образованием или вынужденной женитьбой. So in this one, you see the map of Africa, you see the questions, you see crying, and there you see syringes plugged into Africa and the natural resources being drained out. В этой, например, вы видите карту Африки, вы видите вопросы, вы видите плач, и вы видите шприцы, вколотые в Африку, и природные ресурсы, которые куда — то утекают. A robot may not harm a human being , a robot may not disobey a human being , and a robot may not allow itself to come to harm — in this order of importance. В этом порядке. In 2011, she told me her teachers were being scored with a complex, secret algorithm called the value-added model. В 2011 году она рассказала, что её учителей оценивали с помощью сложного секретного алгоритма — «модели добавленной стоимости». I remember being young, I would walk down the hallways of my school and I would tap rhythms to myself on my leg with my hands, or tapping my teeth. Помню, в детстве, когда я шла по коридору в школе, я часто выстукивала какой — нибудь ритм, хлопая по ноге или даже стуча зубами. And slowly I began to lose myself, like I was being washed away. Понемногу я начала терять себя, меня словно стирало из мира. You need a super-fantastic human being to drive that van. Вам нужен очень усердный работник, чтобы управлять этим фургоном. And my super-fantastic human being , his name is Will. И мой супер работник — это Уилл. We started with an old van, a super-fantastic human being , a great local nonprofit and $50,000. Начинали мы со старого фургона, одного усердного работника, крупного местного спонсора и $50 000. Then I thought, I want to uplift the stories of these people I was watching being courageous in the moment. Затем у меня появилось желание возвысить истории этих людей, в которых я увидел в тот момент смелость. This discrimination affects our health, our well-being and our income, and the effects add up over time. Эта дискриминация влияет на здоровье, благополучие и достаток, и эффект со временем только усиливается. From antibiotics to surgery, birth control to in vitro fertilization, the filters for reproductive success are being relaxed. С появлением антибиотиков и хирургии, противозачаточных средств и экстракорпорального оплодотворения критерии успешного воспроизводства постоянно упрощаются. After being produced by your gut microbiota, these chemicals are absorbed into your bloodstream where they can then interact with receptors like olfactory receptor 78, meaning that the changes in metabolism of your gut microbiota may influence your blood pressure. После производства микробиотой те химические вещества впитываются в ваш поток крови, где они могут взаимодействовать с рецепторами как обонятельный рецептор 78, что означает, что изменения в метаболизме вашей микробиоты пищеварительного канала могут повлиять на ваше кровяное давление. Climate change is going to require that a lot of people are being able to coordinate their attention in the most empowering way together. Проблема изменения климата требует от всех людей без исключения объединиться и максимально сконцентрировать своё внимание. Cancer researchers all around the world are working feverishly to beat this disease, and tremendous progress is being made. Исследователи по всему миру безустанно работают над тем, чтобы победить рак, и мы достигли невероятного прогресса. Loneliness is not a function of being alone, but rather, a function of how socially connected you are to those around you. Одиночество — это не просто состояние, когда ты один, а скорее ощущение, насколько вы социально связаны с окружающими вас людьми. And it’s being pursued more widely around the globe as people are seeking community. Этот образ жизни распространяется по всему миру, поскольку люди ищут общины. So in the spirit of incentivizing the rampant failure of people all over the world and enticing the so-called normal to just give it a rest already, here are five tips to fail at being disabled. Поэтому, чтобы было как можно больше таких никудышных инвалидов по всему миру, а также чтобы побудить так называемых «нормальных» оставить нас в покое, вот вам пять советов, как быть неудавшимся инвалидом. I would have said that, you know, being logical and paying attention and staying calm would have done the trick, but who am I? Я бы сказала, что здесь бы не помешали логическое мышление, внимательность и умение сохранять спокойствие, но кто я такая? What are the odds of my child being born with a genetic disorder? Каковы шансы родить ребёнка с генетическим заболеванием? There is no greater risk than being blind to the unknown. Нет бо́льшего риска, чем не видеть того, что неизвестно. At one time, people thought the property of being alive could not be explained by physics and chemistry — that life had to be more than just mechanism. Когда — то люди думали, что жизнь как свойство невозможно объяснить физическими и химическими законами, жизнь — нечто большее, чем просто механизм. The specific experience of being you or being me. Индивидуальный, конкретный опыт личности. Imagine being a brain. Представьте, что вы — мозг. Невозможность перевода Франца Кафки То, что Кафка дышал, думал, стремился и страдал на немецком языке, может быть окончательным толкованием всего, что он написал. Иллюстрация Туллио Периколи Франц Кафка — прощальный призрак двадцатого века. В двух незавершенных, но несоизмеримых романах, «Процессе» и «Замке», он, как и пожелает медлительный дух, представляет ужасный отчет — итог современного тоталитаризма. Его воображение опережает историю и мемуары, инциденты и записи, фильмы и репортажи. Он на стороне реализма — отравленного реализма метафоры. В совокупности творчество Кафки — это архив нашей эпохи: ее аномия, обезличенность, пораженная невинность, новаторская жестокость, авторитарная демагогия, технически искусное убийство. Но ничего из этого не подается в сыром виде. У Кафки нет политики; он не политический писатель в духе Оруэлла или Диккенса. Он пишет от прозрения, а не, как любят говорить, от предчувствия. Его часто считают писателем-метафизиком или даже религиозным писателем, но сверхъестественные элементы в его баснях слишком переплетены с конкретной повседневностью и карикатурой, чтобы допустить какую-либо яркую уверенность. Типичная кафканская фигура обладает познавательной силой мастера шахмат — вот почему термин «кафкианский», синоним сверхъестественного, в корне искажает представление. Кафканский ум покоится не на непонятности или сюрреалистичности, а на непоколебимой логике — на здравом ожидании рациональности. Поющая мышь, загадочная обезьяна, неприступный замок, смертоносное изобретение, Великая Китайская стена, существо в норе, голодание как форма искусства и, самое известное, человек, превратившийся в жука: все это пропитано в разуме; а также в рассуждениях. «Сказки для диалектиков», — заметил критик Вальтер Беньямин. В двух больших зонах литературной восприимчивости — лирической и логической — кафканское «К» примыкает не к Китсу, а к Канту. Проза, в которой излагаются эти страшные аналитические выдумки, со временем претерпела собственные метаморфозы, и лишь частично за счет неоднократных переводов на другие языки. Что-то — слава — вмешалось, чтобы отделить рассказы Кафки от нашего позднейшего прочтения их через два или три поколения. Слова неизменны; тем не менее те самые отрывки, которые Кафка когда-то читал вслух, смеясь над их пугающей комедией, в узком кругу друзей, теперь заметно видоизменены на наших глазах — окрашены тем лабиринтным процессом, в котором литературное произведение пробуждается, обнаруживая, что оно превратилось в классическое произведение. . Кафка научил нас читать мир по-другому: как некий указ. И поскольку мы читали Кафку, мы знаем больше, чем знали до того, как прочитали его, и теперь лучше подготовлены, чтобы читать его проницательно. Возможно, поэтому его высеченные фразы начинают приближаться к библейским; они закрепляются в наших головах, как любой гимн; они кажутся предопределенными, обреченными. Они несут в себе высокий меланхолический тон покорности, не лишенный цинизма. Они величественны, просты и полны страха. А что же знал сам Кафка? Он родился в 1883 году; он умер от туберкулеза в 1924 году, за месяц до своего сорок первого дня рождения. Он не дожил до того, чтобы увидеть, как люди деградировали до статуса и состояния паразитов, уничтоженных инсектицидным газом. Если он мог представить человека сведенным к насекомому, то не потому, что был пророком. Писатели, даже гении среди них, не провидцы. Это был его собственный статус и состояние, которые Кафка знал. Его язык был немецким, и в этом, пожалуй, дело. То, что Кафка дышал, думал, стремился и страдал по-немецки — и в Праге, городе, ненавидящем немцев, — может быть окончательным толкованием всего, что он написал. Австро-Венгерская монархия, которой правили немецкоязычные Габсбурги до своего распада в ходе Первой мировой войны, представляла собой смесь дюжины национальных анклавов. Чешскоязычная Богемия была одной из них, беспокойной, а иногда и мятежной под властью Габсбургов. Борьба за права чешского языка временами была особенно бурной. Немецкое меньшинство в Праге, помимо языкового преимущества, которым оно пользовалось, было известно как в коммерческом, так и в интеллектуальном плане. Вена, Берлин, Мюнхен — эти центральные центры немецкой культуры могли быть далеко, но Прага, главный город Богемии, отражала их все. Здесь Кафка учился в немецком университете, изучал немецкую юриспруденцию, работал в немецкой страховой компании и публиковался в немецких периодических изданиях. Немецкое влияние было доминирующим; в литературе это было заметно. Евреи Праги по языку и предпочтениям относились к немцам — меньшинство среди меньшинства. Для такого предпочтения были веские причины. Начиная с Эдикта о веротерпимости в 1782 году и продолжаясь в течение следующих семидесяти лет, императоры Габсбургов на всей своей территории освободили евреев от бесчисленных ограничений жизни в закрытых гетто; эмансипация означала гражданские свободы, включая право вступать в брак по желанию, селиться в городах и заниматься ремеслами и профессиями. Девяносто процентов еврейских детей Богемии получили образование на немецком языке. В детстве у Кафки был чешский наставник, но в его академически строгой немецкой начальной школе тридцать из тридцати девяти мальчиков в его классе были евреями. Для богемных патриотов пражские евреи несли двойное клеймо: они были немцами, недовольными культурными и национальными захватчиками, и они были евреями. Хотя немцы были столь же недружелюбны к немецкоязычным евреям, как и чехи, воинствующий чешский национализм был нацелен на обе группы. Современный чешский антисемитизм не лишен своей печальной истории. Антиеврейские демонстрации вспыхнули в 1848 г., когда евреям были предоставлены гражданские права, а затем снова в 1859, 1861 и 1866 гг. (В Венгрии в 1883 г., в год рождения Кафки, было предъявлено обвинение в Утка, обвиняющая евреев в ритуальном убийстве христианского ребенка, вызвала новую враждебность). как антигерманский протест. Марк Твен, сообщая из Вены о парламентских спорах, описывал условия в Праге: «Были три или четыре дня яростных беспорядков. . . евреев и немцев преследовали и грабили, а их дома разрушали; в других чешских городах были беспорядки — в одних случаях бунтовали немцы, в других — чехи, — и во всех случаях еврею приходилось поджариваться, на чьей бы стороне он ни был». В самой Праге толпы грабили еврейские предприятия, разбивали окна, разрушали синагоги и нападали на евреев на улицах. Поскольку отец Кафки, крепкий мужчина, мог говорить по-чешски и имел чешских служащих в магазине всякой всячины, которым он руководил — он, к огорчению сына, называл их своими «наемными врагами», — его товары и средства к существованию были сохранены. Менее чем через два года, как раз перед пасхальным воскресеньем 189 г.9 сентября была найдена мертвой чешская девочка-подросток, и кровавый навет снова возродился; именно будущий мэр Праги возглавил общенациональную антиеврейскую агитацию. Тем не менее, ненависть была всепроникающей, даже когда насилие дремало. А в 1920 году, когда Кафке было тридцать семь лет, жить ему оставалось всего три года, а «Замок» еще не был написан, в Праге снова вспыхнули антиеврейские беспорядки. «Я провел весь день на улице, купаясь в ненависти к евреям», — писал Кафка в письме, подумывая о побеге из города. Prašive plemeno — грязный выводок — так, я слышал, они называли евреев. Разве не естественно покинуть место, где тебя так люто ненавидят? . . . Героизм, связанный с тем, чтобы оставаться на месте, несмотря ни на что, — это героизм таракана, которого тоже не выгнать из ванной». Тогда были уничтожены еврейские архивы и сожжены свитки Торы в древней пражской синагоге Альтнеу. Кафке не нужно было быть провидцем в предвосхищающем смысле; как наблюдатель своего времени и места, он видел. И он увидел, что, будучи евреем в Центральной Европе, он не был дома; и хотя он невиновен в каких-либо проступках, считалось, что он заслуживает наказания. Необъяснимым образом в критике Кафки стало обычным делом почти полностью игнорировать социальные корни психологических затруднений, оживляющих басни Кафки. В какой-то степени в этом пренебрежении есть справедливость. Гений Кафки не поддается просто местным опасениям; оно не может быть сведено к шрамам вредоносного общества. С другой стороны, к его рассказам часто относятся как к слегка христологическим аллегориям о поисках «благодати» в духе более страшного «Путешествия пилигрима». Верно, что в официальном творчестве Кафки нет ни слова о евреях — и мало о Праге, — что может объяснять отклонение любого интереса к еврейству Кафки как «местничество», которого следует избегать. Говорят, что сам Кафка избегал этого. Но он был менее ассимилирован (само по себе неуклюжее понятие), чем некоторые из его читателей хотели бы или воображали. Отец Кафки, добившийся всего своими руками, грубо практичный отец был сыном обедневшего кошерного мясника и еще ребенком начал торговать мясом в крестьянских деревнях. Мать Кафки из среднего класса была потомком выдающегося знатока Талмуда. Почти все его друзья были еврейскими литераторами. Кафку всерьез привлекали сионизм и Палестина, иврит, пафос и вдохновение восточноевропейской еврейской театральной труппы, приземлившейся в Праге: это были для него проводники исторической трансцендентности, которую нельзя втиснуть в термин «местничество». Отблески этой трансцендентности просачиваются в рассказы, обычно в виде их отрицания. «Мы — нигилистические мысли, которые приходят в голову Богу», — сказал Кафка Максу Броду, преданному другу, который сохранил незаконченное тело своей работы. Во всех произведениях Кафки еврейские тревоги Праги незримо, подсознательно давят; их судьба — метаморфоза. Но Прага была не единственным подземным мучением Кафки. Суровый, сокрушительный, невоспитанный отец, для которого деловой драйв был всем, бил по голове одержимо впечатлительного сына, для которого литература была всем. И все же взрослый сын годами оставался в родительской квартире, писал по ночам, боясь шума, перебоев и насмешек. За семейным столом сын сидел сосредоточенно, старательно пережевывая пищу, пережевывая каждый глоток по дюжине раз. Он занимался вегетарианством, гимнастикой, столярным делом и садоводством и неоднократно ездил на оздоровительные курорты, однажды в нудистский спа-салон. Он попал в бурную, судорожно прерываемую, но затянувшуюся помолвку с Феличе Бауэр, прагматичным руководителем производства в Берлине, а когда отказался от нее, почувствовал себя уголовником перед трибуналом. Его работа в Институте страхования рабочих от несчастных случаев (где он был символическим евреем) научила его капризам непредвиденных обстоятельств и запутанной машине бюрократии. Когда его легкие заразились, он назвал свои спазмы кашля «животным». В свои последние часы, умоляя врача дать ему морфий, он сказал: «Убей меня, иначе ты станешь убийцей» — последний всплеск кафканской иронии. В основе всех этих мучений, в том числе причиненных самим себе, лежат неутомимые когти языка. В письме к Броду Кафка описал евреев, писавших по-немецки (сам он вряд ли мог исключить себя), как загнанных в ловушку зверей: «Их задние ноги все еще увязли в родительском иудаизме, а передние не находили опоры на новой земле». Они жили, сказал он, с тремя невозможными возможностями: «невозможностью не писать, невозможностью писать по-немецки, невозможностью писать по-другому. Вы могли бы добавить, — заключил он, — четвертую невозможность, невозможность писать». Невозможность записи Немецкий ? Немецкий язык Кафки — его родной язык — скуп, мрачен, комичен, ясен, чист; формальный без напыщенности. Он имеет почти платоническую чистоту языка, не нарушаемого причудами, сленгом или улицей, географически удаленного от бурных кровоподтеков среднего народного языка. Еврейская поэзия, написанная евреями средневековой Испании, была столь же безупречной: ее столицей был не Толедо, а Библия. Точно так же лингвистической столицей Кафки была не немецкоязычная Прага на окраине империи, а сама европейская литература. Язык был двигателем и главным мотивом его жизни: отсюда «невозможность не писать». «Я часто думал, что лучший образ жизни для меня — иметь письменные принадлежности и лампу в самой внутренней комнате просторного запертого подвала», — размышлял он Феличе Бауэр. Когда он говорил о невозможности писать по-немецки, он никогда не имел в виду, что не владеет языком; его желание состояло в том, чтобы быть посвященным этому, как монах со своими четками. Он боялся, что не имеет права на немецкий — не то, что этот язык ему не принадлежит, а то, что он ему не принадлежит. Немец был одновременно гостеприимным и негостеприимным. Он не чувствовал себя невинно — непринужденно, бессознательно — немцем. Скажем так, Кафка писал по-немецки со страстью искусного, но в то же время скрытного переводчика, всегда осознавая расстояние, каким бы незначительным оно ни было, между своим страхом или, назовем его, представлением о себе, и глубокой легкостью домашнего уюта, которая является утешением для любого языка. . Mutter , немецкое слово, обозначающее «мать», было, по его словам, ему чуждо: вот вам и само собой разумеющаяся близость и доверие die Muttersprache , родного языка. Эта щель разделения, не толще волоса, может лежать в основе отчуждения и ослабляющих искажений, которые шокируют и в конечном счете дезориентируют каждого читателя Кафки. Но если на самом деле существует щель — или кризис — разделения между психикой и ее артикуляцией у самого Кафки, то что насчет щели, открывающейся между Кафкой и его переводчиками? Если Кафка считал невозможным быть Кафкой, то какой шанс может быть у переводчика, чтобы заманить в ловушку разум настолько неуловимый, что он ускользает даже от понимания собственной чувствительности? «Я действительно подобен камню, как собственное надгробие», — оплакивал Кафка. Он считал себя «апатичным, глупым, боязливым», а также «подобострастным, хитрым, неуместным, безличным, несимпатичным, лживым… . . от какой-то конечной болезненной склонности». Он поклялся, что «каждый день хотя бы одна строчка будет направлена против меня». Он писал: «Я постоянно пытаюсь сообщить что-то непередаваемое, объяснить что-то необъяснимое. В основном это не что иное, как . . . страх, распространяющийся на все, страх перед большим, как перед самым малым, страх, парализующий страх произнесения слова, хотя этот страх может быть не только страхом, но и стремлением к чему-то большему, чем все страшное». Паника, столь интуитивная, подсказывает — навязывает нам — еще одну кафканскую невозможность: невозможность перевести Кафку. Существует также невозможность перевода Кафки , а не . Неизвестный Кафка, недоступный, немой, тайный, запертый, может быть немыслим. Но когда-то это было мыслимо, и самим Кафкой. На момент его смерти большая часть его сочинений еще не была опубликована. Его знаменитая директива Максу Броду (заведомо оставленная без внимания) уничтожить его рукописи — они должны были быть «сожжены непрочитанными» — не могла предвидеть ни их канонизацию, ни близкую канонизацию их переводчиков. В течение почти семидесяти лет работы Уиллы и Эдвина Мьюир, шотландской пары, самоучки немецкого языка, представляли Кафку на английском языке; мистический Кафка, с которым мы давно знакомы — и которого Мюры восприняли от Макса Брода, — отражает их голос и видение. Это они дали нам «Америку», «Процесс», «Замок» и девять десятых рассказов. И именно потому, что Мьюиры трудились, чтобы передать непередаваемое, Кафка, даже на английском языке, бесспорно стоит среди немногих поистине неизгладимых писателей двадцатого века — писателей, у которых нет литературного потомства, которые уникальны и которым нельзя вторить или которым нельзя позавидовать. Однако любой перевод, каким бы влиятельным он ни был, таит в себе собственное разложение. Литература выживает; перевод, который сам является отраслью литературы, приходит в упадок. Это не загадка. Постоянство произведения не гарантирует неизменности его перевода — возможно, потому, что оригинал остается фиксированным и неизменным, в то время как перевод неизбежно должен меняться в зависимости от изменения культурного мировоззрения и языка каждого последующего поколения. Тогда датированы ли Мюры в их различных редакциях? Должны ли они быть выброшены за борт? Разве их «звук» не наш? Или, точнее, их звук, в силу того, что он не совсем наш, значит, недостаточно кафкианский? В конце концов, мы хотим слышать именно кафкианский саунд, а не прозаические эффекты тридцатых годов от пары ревностных британцев. Подобные понятия, а также требования обновления и современности, в том числе забота о большей точности, могут объяснить пару свежих переводов на английский язык, опубликованных в 1998 году; «Процесс» в переводе Бреона Митчелла и «Замок» работы Марка Хармана. (Обе версии были выпущены Шокеном, одним из первых издателей Кафки. Бывшая немецкая фирма, бежавшая от нацистского режима в Палестину и Нью-Йорк, теперь, так сказать, вернулась к своему происхождению, поскольку недавно была куплена Германией. Бертельсманн.) Харман обвиняет Мюров в богословии прозы Кафки сверх того, что может поддержать текст. Митчелл более строго утверждает, что «пытаясь создать удобочитаемую и стилистически утонченную версию» «Судебного процесса», Мюры «постоянно упускали из виду или намеренно варьировали повторения и взаимосвязи, которые так многозначительно звучат в ушах каждого внимательного читателя немецкого текста. ” Например, указывает Митчелл, Мюры избегают повторять слово «нападение» («нападение» («9»).0013 überfallen »), а вместо этого выбрать «схватить», «схватить», «напасть», «сокрушить», «подстеречь» — тем самым ниспровергнув преднамеренно жестокий рефрен Кафки. Митчелл утверждает, что там, где повторяющийся удар Кафки силен и прямолинеен, их удар рассеивается разнообразием. Но это не аргумент, который может быть решен только на основании текстовой верности. Вопросы, которые захватывают, захватывают, обрушиваются, подавляют или подстерегают перевод, не являются вопросами языка в дословном смысле. Перевод не следует приравнивать к интерпретации; переводчику незачем вмешиваться в комментарии. В идеале перевод — это прозрачная мембрана, которая будет вибрировать при малейшем содрогании оригинала, как одинокий лист на осеннем стебле. Перевод осенний: приходит поздно, приходит потом. Роль перевода, особенно у Кафки, заключается не в том, чтобы передать «смысл», психоаналитический или теологический, или что-то еще, что можно обобщить или перефразировать. Вопреки таким ожиданиям, авторитетно отмечает Вальтер Беньямин, притчи Кафки «поднимают могучую лапу». Перевод — это передача того, что может быть сделано из языка, но является условием, недоступным для языка. «Испытание» как раз такое состояние. Это повествование о бытии и становлении. Название на немецком языке «Der Prozess» выражает нечто продолжающееся, развивающееся, разворачивающееся, движимое собственным движением вперед, — процесс и переход. Йозеф К., высокопоставленный банковский служащий, человек разумный, здравомыслящий и логичный, арестован, по словам Мьюиров, «не сделав ничего дурного» — или, как выразился Бреон Митчелл, «не сделав ничего плохого». действительно неправильно». Сначала К. чувствует свою невиновность с уверенностью и даже высокомерием самоуверенности. Но в ходе своего запутывания в паутине закона он время от времени дрейфует от замешательства к смирению, от замешательства перед лицом неназванного обвинения к признанию неопределенной вины. Судебные разбирательства, которые захватывают К. и вовлекают его в свой неизбежный водоворот, предстают как череда непреодолимых препятствий, над которыми председательствуют бессильные или неуместные чиновники. С его малопонятными судьями и непостижимыми правилами «суд» — это больше скорбь, чем трибунал. Его беспристрастность наказывает: он не проверяет никаких доказательств; его суждение не имеет отношения к правосудию. Закон («неизвестная система юриспруденции») не является законом, который К. может признать, а судебные процедуры обладают «алисовским» произволом. Комната для порки злодеев находится в чулане собственного кабинета К.; суд заседает на чердаках ветхих многоквартирных домов; художник — авторитет судебного метода. Куда бы К. ни обратился, совет и равнодушие приходят к одному и тому же. «Это не суд в обычном суде», — сообщает К. (в переводе Митчелла) иногороднему дяде, который отправляет его к адвокату. Адвокат прикован к постели и практически бесполезен. Он старается показать предыдущего клиента, который так же отчаялся и подобострастен, как побитая собака. Служанка адвоката, соблазняя К., предупреждает его: «Ты не можешь защищаться перед этим судом, ты можешь только сознаться». Титорелли, художник, живущий и работающий в крохотной спальне, которая оказывается придворной, окружен назойливым хором призрачных, но агрессивных маленьких девочек; они тоже «принадлежат двору». Художник читает лекцию К. о вездесущности и недоступности суда, накоплении системой файлов и ее уклонении от доказательств, невозможности оправдательного приговора. «Один палач может заменить весь суд», — возражает К. «Я не виноват», — говорит он священнику в темном и пустом соборе. «Так всегда говорят виновные», — отвечает священник и поясняет, что «судебное разбирательство постепенно переходит в суд». И все же К. все еще смутно надеется: может быть, священник «покажет ему… . . не как повлиять на суд, а как из него вырваться, как его обойти, как жить вне суда». Вместо этого священник рассказывает притчу: знаменитую притчу Кафки о привратнике. За открытой дверью находится Закон; мужчина из деревни просит, чтобы его впустили. (В еврейской идиоме, на которую, возможно, намекает здесь Кафка, «человек из деревни» — am ha’aretz — означает грубую чувствительность, невосприимчивую к духовному знанию.) Привратник отказывает ему в немедленном входе, и мужчина стоически ждет. в течение многих лет за разрешением войти. Наконец, умирая, все еще за дверью, он спрашивает, почему «никто, кроме меня, не просил разрешения войти». Привратник отвечает: «Никто другой не мог попасть сюда, потому что этот вход предназначался только для вас. Сейчас я пойду и закрою его». Потоки интерпретаций захлестнули эту басню и любую другую загадку, заключенную в теле «Процесса». Сам священник изнутри сказки комментирует все возможные комментарии: «Толкователи говорят нам: правильное понимание дела и непонимание дела не исключают друг друга». И добавляет: «Текст неизменен, а мнения часто лишь выражение отчаяния по поводу него». После чего К. соглашается с неотвратимым вердиктом. Его ведут к каменной глыбе в каменоломне, где ему наносят два удара ножом в сердце — после слабой попытки поднести нож к собственному горлу. Текст Кафки в настоящее время считается неизменным, несмотря на многочисленные посмертные обработки. Переводы произведения (если предположить, что все переводы неотличимы от мнений) часто являются лишь выражением отчаяния; понимание и непонимание могут возникать на одном дыхании. А «Процесс» — это ведь не законченная книга. Он был начат в 1914 году, через несколько недель после начала Первой мировой войны. Кафка записал этот катаклизм в своем дневнике тоном категорического отказа: «2 августа. Германия объявила войну России. — Купание днем», а 21 августа он записал: «Я снова начинаю «Процесс». В том и в следующем году он несколько раз поднимал и бросал. Существенные фрагменты — невоплощенные сцены — были отброшены, и именно Макс Брод после смерти Кафки определил порядок глав. Аллегорические размышления Брода о целях Кафки сильно повлияли на Мюров. Продолжается дискуссия о расплывчатости пунктуации Кафки — запятые расставлены свободно и нестандартно. (Мьюиры, вслед за Бродом, регулируют вольности, допущенные в оригинале. ) Таким образом, переводчики Кафки сталкиваются с большими и малыми текстуальными решениями, которых никогда не было у Кафки. К ним они добавляют свои. Мьюиры занимаются достойной прозой, не испорченной какой-либо очевидной идиосинкразией; их ритмы склоняются к формальности, окрашенной определенной душевностью. Намерение Бреона Митчелла совершенно другое. Чтобы проиллюстрировать это, позвольте мне провести небольшой эксперимент по контрасту и лингвистическим амбициям. В предпоследнем абзаце романа, когда К. приводят на место казни, он видит, как распахивается окно соседнего дома и протягивается пара рук. Мьюиры переводят: «Кто это был? Друг? Хороший человек? Кто сочувствовал? Кто-то хотел помочь? Это был только один человек? Или это было человечество? Была ли под рукой помощь? Одни и те же простые фразы в переводе Митчелла имеют разный тембр, даже когда некоторые слова идентичны: «Кто это был? Друг? Хороший человек? Кто-то, кто заботился? Кто-то хотел помочь? Это был всего один человек? Было ли это у всех? Была ли еще помощь? «Была ли под рукой помощь?» Мьюиров. имеет диккенсовский привкус: оттенок пурпура девятнадцатого века. И «человечество» — это не то, что писал Кафка (он писал « alle — «все»), хотя, возможно, он имел в виду именно это; во всяком случае, это именно то, что Мьюиры, обращающиеся к символизму, отчетливо имеют в виду. Для наших современных ушей вопрос «Был ли это только один человек?» — с «только» после существительного — звучит несколько неестественно. И наверняка кто-то сочтет «хорошего человека» (ибо « ein guter Mensch », где « Mensch » означает сущностное человеческое существо) сексистским и политически некорректным. То, что мы слышим в языке Мьюиров, больше всего похоже на голос Сомерсета Моэма: британский; культивируется; осторожно благородный даже в крайних случаях; обыватель. Преимущества работы переводчиком Приблизительное время прочтения: 5 минут Глобальные переводческие услуги очень важны, поскольку они действуют как средство коммуникации между двумя языками. Переводчики соединяют два языка, две разные культуры и двух очень разных людей . Эта работа по-прежнему очень важна и распространена в больших масштабах. В чем разница между устными и письменными переводчиками? Быть переводчиком — очень ответственная работа, поэтому люди, которые планируют заниматься этим в качестве профессии, должны обладать очень хорошими навыками межличностного общения, а также очень хорошими навыками перевода, чтобы разница между языками, культурами и людьми была понял в лучшую сторону. Переводчики тратят свой день на понимание того, что происходит на международном уровне, потому что они помогают людям, говорящим на двух разных языках, поддерживать разговор, понимать документы и т. д. . Содержание Хорошая ли профессия переводчика? Получите отличный доход Независимая работа Расписание Растущий спрос Быстрый карьерный рост Каждый год узнавать что-то новое время Действовать как сеть компонент I s Быть переводчиком — хорошая карьера? У переводчика множество преимуществ, и это очень увлекательная работа, но для понимания различий между культурами требуются сильные навыки межличностного общения. Перевод — это тоже очень древняя работа, которая помогла народам изменить ход своей истории. Важность перевода, несомненно, преобладает в больших масштабах. Получите большой доход В настоящее время международные компании нанимают профессиональных переводчиков и платят им приличную зарплату, когда переводчики помогают им в общении с людьми из разных языков и культур и выступают в качестве среды для расшифровки разных языков. Таким образом, переводчикам не нужно беспокоиться о деньгах, так как они могут хорошо зарабатывать, работая с компаниями . Во время работы переводчик приобретает большой опыт работы с иностранными клиентами, поэтому компании могут использовать этих переводчиков для получения предложений проектов от иностранных компаний. Если предложения проектов будут приняты, то переводчик может получить огромную сумму в качестве бонуса или вознаграждения, а если компании не заключат никаких сделок, переводчик все равно получит оговоренную заработную плату за свои услуги. Переводчики-фрилансеры тоже могут неплохо зарабатывать. Независимая работа Расписание Это отличный ответ всем тем людям, которые спрашивают: «Зачем становиться переводчиком?». Это одна из тех областей, которые предоставляют большие возможности для тех, кто хочет работать самостоятельно или любит работать самостоятельно. Фрилансер или работа в организации дает возможность построить сильную профессиональную карьеру, которая не зависит от коллег или капризов рынка вакансий . Глобальный характер работы также подразумевает, что для того, чтобы переводчик превратил свою профессию в полноценную компанию, он устанавливает контакты и связи по всему миру. Растущий спрос По мере того, как мир становится глобальной деревней, все больше и больше компаний заключают сделки или присоединяются к другим иностранным компаниям, чтобы расширить рынок своей продукции. Переводчики очень важны для компаний, чтобы убедить иностранные компании инвестировать свои ресурсы . Вот почему компании нанимают все больше и больше переводчиков, чтобы увеличить свой рост. Переводчики, владеющие несколькими языками, пользуются большим спросом, и им также платят больше. Благодаря большому спросу, без каких-либо хлопот, талантливые люди сразу же получают работу. В настоящее время компании также нанимают переводчиков для своей общей работы в компании. История переводчиков является ключом к пониманию этого увеличения спроса. История циклична, и если вы внимательно ее изучите, то многое узнаете о будущем перевода. Быстрый карьерный рост Переводчики, работающие в компаниях, имеют большие возможности для роста, и они также получают продвижение по службе быстрее, чем любые другие . Если их нанимает влиятельная компания , которая нуждается в общении и прочных отношениях с широким кругом культур, эти компании гарантируют, что они нанимают для своей работы самых качественных коммуникаторов. Эти компании также заботятся об их благополучии и продвигают их как преимущества. Люди с энтузиазмом языки и желание построить хорошую профессиональную карьеру могут сделать их языковые способности широки, удовлетворительны и прибыльны для многих преимущества работы переводчиком, такие как независимая работа, финансовые стабильность и т. д. Каждый год узнавать что-то новое time Знакомясь с чем-то другим и узнавая что-то новое, переводчики могут быть на шаг впереди всех благодаря широкому спектру взаимодействия с людьми разного происхождения и культуры . Источники каждого языка и культуры очень разные. Вот почему интересно понять их. В настоящее время существуют тысячи этих культур и языков. Проблемы, с которыми сталкиваются переводчики, безграничны. Они проникают в уста этих языков, будучи переводчиками, и узнают об этих языках то, что знают только их носители. Переводчики являются одними из самых ценных и знающих сотрудников компаний.Действуя как сеть компонент Переводчики действуют как сетевой компонент или мост между двумя объектами, и это одно из самых больших преимуществ работы переводчиком .